Ябеда - Страница 5

Я любила папу, хоть он был и не таким, как другие папы. Думаю, потеряв маму, он потерял и разум.

Я вжималась лбом в холодное стекло, мечтая продавить его головой. Пусть бы кровь потекла по лицу, вдоль носа, вокруг рта. Поднялась бы паника, воспитатели бросились бы вытирать кровь салфетками и ругать меня за глупость. Я надавила на стекло так сильно, как только смела, и вдруг подскочила как ужаленная. Мне на плечо опустилась рука.

— Тебе что, делать больше нечего?

Я обернулась — на меня смотрел человек, которого я не знала. При виде его рябого лица и мощного, как древесный ствол, туловища я оцепенела. Руки как сучья, морщины на лице будто прутья на фоне темного неба. Мне стало жутко холодно, от испуга сердце застучало быстро-быстро. Я хотела домой. К папе!

Я затрясла головой, силясь ответить, но ничего не вышло. Я прожила здесь совсем недолго, но уже успела наслушаться страшилок, дурацкого вранья, которое передавалось из одних чумазых уст в другие. Я крепко зажмурилась и стиснула губы, чтобы подавить крик.

— Тогда пошли, поможешь мне, — проворчал страшный дядька, не дождавшись ответа.

Отважившись приоткрыть один глаз, я увидела какие-то узлы у него на горле, под дряблой кожей, как будто дядька проглотил гроздь гнилого винограда.

Дядька ухватил меня за руку и стащил с подоконника.

— А не то сатана найдет работу для праздных рук. — Он зашагал по длинному коридору, волоча меня за собой, как щенка на веревочке.

Словно порыв ветра прошелестел страницами потрепанной книжки — в памяти пронеслись страшилки. Ночные рассказы детей были затянуты туманом сна и противных таблеток. Может, эти сказки вообще мне почудились? Однако непонятные события каким-то образом проникали в нашу повседневную жизнь как самые обычные дела — такие же, например, как развешивать на веревках выстиранные простыни, подметать полы или разводить огонь в камине.

Я плелась за незнакомцем по мрачным коридорам нашего дома. За одной комнатой следовала другая, за той — третья, четвертая, без конца.

— Куда мы? — собравшись с духом, спросила я, но дядька не ответил.

С вытаращенными глазами, с перекошенным в немом крике ртом я упиралась, цеплялась непослушными ногами за половицы, но дядька без малейшего усилия преодолевал мое жалкое сопротивление, пока мы не остановились перед дверью. Страшный дядька постучал и сразу вошел, втащив меня за собой.

Ослепительный свет, как будто кто-то изловил и запер в комнате само солнце, заставил меня зажмуриться. Я ничего не могла различить, кроме темного силуэта за столом. От ужаса и рези в глазах я закрыла лицо рукой и только молилась, чтобы все это исчезло.

— Эта не годится, — сказал человек за столом таким голосом, что мне показалось, я уже в аду. — Папаша имеется. Другую приведи.

Глава 4

— Мисс Дже-рард, — произносит мужчина по слогам. — А я — Палмер, директор школы.

На один миг его мягкая и влажная рука касается моей в вялом рукопожатии.

— Пожалуйста, называйте меня Фрэнки, — говорю я.

— Обживаетесь? Как вам нравится Роклифф? Сестра-хозяйка мне рассказала о вас.

Ответить я не успеваю.

— Да она здесь всего-то час, Джефф! Дайте ей опомниться, — вмешивается секретарша, протягивает мне чашку чая и отводит в сторону. — Пообщайтесь лучше с Сильвией, дорогая. Поверьте, Джефф изведет вас своими историями про то да про се. Школьная жизнь — его конек, он думает, что все кругом только и мечтают его послушать. — Она снисходительно усмехается.

Со смущенной улыбкой я иду за ней через толпу сотрудников, чувствуя себя рыбой, выброшенной на берег.

— Привет! — Сильвия расцеловывает секретаршу в обе щеки. — Как отдохнула, Бернис?

Сильвия, сестра-хозяйка, два дня назад беседовала со мной по телефону. Все произошло стремительно. На прошлой неделе я увидела на школьном сайте объявление о вакансиях. Мест было несколько, но на остальные требовались учителя, а я не по этой части. У меня голова кружится, как вспомню последние дни.

Я собралась с духом и позвонила насчет работы. Сестра-хозяйка призналась, что без помощницы не справляется. Договорилась было с одной девушкой, но та в последнюю минуту без всяких объяснений отказалась. Узнав, что я несколько лет работала с подростками, Сильвия тут же дала согласие.

Я потягиваю чай и терпеливо слушаю болтовню Сильвии и Бернис про долгие летние каникулы. Сильвия не очень похожа на сестру-хозяйку.

— Здравствуйте еще раз, — говорю я, когда она наконец обращает на меня внимание. И с натужным смешком добавляю: — Прибыла в ваше распоряжение.

Она хватает обе мои руки и крепко жмет. Несмотря на ее импульсивность, мне нравится Сильвия. Она дала мне шанс. Благодаря ей я начинаю думать, что в один прекрасный день, быть может, стану здесь своей.

— Фрэнки, какое счастье видеть вас в Роклифф-Холле! Я ужасно рада, что вы будете у нас работать. Комната устраивает? — Привстав на цыпочки, она чмокает меня в щеку. — Если что понадобится, только кликните. Уж я теперь постараюсь, чтоб вы у нас остались, не хочу вас потерять, как остальных.

— Все отлично, — уверяю я. — Мне здесь… очень нравится. И вид из окна замечательный — вся территория как на ладони.

Потерять, как остальных? О чем это она?

— То ли будет осенью! Деревья потрясающие.

— Не сомневаюсь. А когда прибывают ученицы?

Я представляю, как встречу девочек, увижу их взволнованные лица, услышу болтовню про каникулы, загляну в затуманенные слезами глаза, когда уедут родители и начнется новый учебный год.